Билли Каррингтон легко очаровывает новым альбомом
“Little Bit Of Everything” включает хит “Don’t”
15 октября 2008
Автор Written by Craig Shelburne
Переведено мной (т.е. Tanya6287 aka Carolina aka MissT)

Во время прослушивания его альбома возникает чувство, что Билли Каррингтон – самый расслабленный певец кантри со времен Дона Уильямса. В “Little Bit Of Everything” он проходится по некоторым их тех классных звучаний более ранних поколений – некоторые мелодии звучат так, что они бы подошли для любого альбома группы Alabama из 1980-х.

«Атмосфера в студии на самом деле была расслабленной. Все было так просто. – говорит Каррингтон. – Я некоторое время отдыхал от пения, поэтому я не чувствовал напряжения или что что-то мешает петь для альбома. Это было очень просто и вышло мягко».

Отдохнувший после ставшего большим хитом “Must be Doin’ Somethin’ Right”, Каррингтон в прошлом году исчез из поля зрения, чтобы вылечиться от острого ларингита и пройти восстановительную программу после травмы, полученную в детстве в результате издевательств его отчима. Но сейчас уроженец Джорджии сфокусирован на позитивной жизни. Здесь он рассказывает о переезде в Нашвилл, отказе от грустных песен и самой важной вещи, которую он когда-либо делал для своей карьеры.

CMT: Классное гитарное интро в “Don’t”. Как это получилось?
Каррингтон: Это «ва-ва», да? Я просто пришел, и все настраивали инструменты. Я надел свои наушники. У нас было два гитариста. Одним из них был Брент Мэйсон, который начал делать это на своей гитаре. Я воскликнул: "Не знаю, кто это делает" – потому что я не видел - "Но кто бы это ни был, пусть продолжает! Звучит так круто!" Вот, как это получилось. Мы так это и вставили в песню. Для “Don’t” записали за один раз. Это звучало так хорошо и так свежо…Немного Барри Уайта. (смеется)

CMT: Когда у тебя проснулся интерес к музыке кантри, ты решил обратиться к прошлому и выучить что-нибудь из классики?
Каррингтон: К своей первой группе, исполнявшей каверы, я присоединился в 18 лет. Они играли много лет. У них был сет из песен на четыре часа, который я должен был выучить, чтобы вступить в группу, поэтому я выучил все старые песни. Я с этого начал – с музыки 80-х и 70-х.

CMT: Когда ты начал профессиональную карьеру, насколько важно было для тебя то, что ты уже знал, как отыграть ночное выступление длинной четыре часа?
Каррингтон: Оглядываясь назад, я понимаю, что мне повезло. Я переехал в Нашвилл сразу же после окончания средней школы, ну где-то через три недели после этого. Я приехал сюда, не имея опыта выступлений с группой. Я жил здесь около восьми месяцев. Я делал все, что было в моих силах, чтобы прорваться в эти бары и играть, но для этого нужно достигнуть 21 года, поэтому меня просили уходить, когда пробивало 9 часов вечера. У меня ничего не поучалось. Я расстроился и вернулся домой. Приехал в Джорджию и устроился в группу. Я просто столкнулся с ней. Вспоминая, я понимаю, что самое важное, что мне когда-либо приходилось делать в моей карьере, это те четырехчасовые выступления…шесть ночей в неделю. Такие вещи учат общаться с публикой, несмотря на то, что это был низкий уровень. Как общаться с ними, как понять, какие песни лучше исполнять, чтобы они танцевали и подпевали.

CMT: Ты всегда играл в одном и том же баре?
Каррингтон: Нет, я начал в месте, которое называлось Turkey's Lounge. В первую же ночь моего выступления владелец всадил нож в парня, который устроил драку с другим посетителем прямо возле сцены. Я тогда подумал: «О да, отличное место»…но потом я играл в Cavalier Lounge. Я постоянно играл там в течение шести месяцев. Я играл там и начал играть в других местах в штате Джорджия, а потом, в конечном счете, вернулся в Нашвилл…мне только что исполнилось 20, когда я вернулся. Со второй попытке мне удалось попасть в их бары. Не знаю, как, но я нашел к ним подход.

CMT: Твои друзья и семья поддерживали тебя, когда ты решил перебраться в Нашвилл?
Каррингтон: Когда я учился в средней школе, я всегда говорил всем, что собираюсь поступить в колледж, чтобы играть в футбол. Тогда я этим грезил. В последнюю минуту, когда я все же решил, что музыка мне важнее, я стал всем говорить, что перееду в Нашвилл, Теннеси, как только закончу школу. Люди считали меня странным, особенно моя семья. Они этого не понимали, но они, конечно, меня поддерживали. История продолжается. Они поддерживают меня до сих пор.

CMT: В этот раз тебя попросили включить более темные, душераздирающие песни?
Каррингтон: Да. В этот раз, из-за “Must Be Doin’ Somethin’ Right” меня склоняли к песням более душевного типа в стиле R&B. Много. И тут тоже есть баллады, и многие – грустные. Но я вообще-то к этому не стремился. (смеется) Я хотел сделать очень позитивный, счастливый альбом.

CMT: Как ты можешь описать эту позитивную энергетику, которую ты источаешь сейчас?
Каррингтон: Ну, думаю, нужно испытать на себе, что такое негативная энергетика, чтобы понять, что такое позитивная. Все негативное меня покинуло. Я даже не думаю сейчас о негативе. От него нужно просто избавиться. Каждая мысль в голове, каждое сказанное слово должны излучать счастье и позитив.

CMT: Когда ты выпустил первые два альбома, ты был так занят. Было ли у тебя время на то, чтобы подумать?
Каррингтон: Когда записывался первый альбом, у меня было немного больше времени, потому что я начал писать еще до того, как получил контракт на запись, потому что у меня были припасены песни. Но когда он вышел, все изменилось. Все завертелось так быстро. Когда я работал с Шанайей [имеется в виду сотрудничество с Шанайей Твейн в песне “Party For Two”], это был самый пик. У меня после этого не было времени даже на то, чтобы набрать воздуха в грудь. И я был так благодарен. А потом “Good Directions” и “Must Be Doin’ Somethin’ Right”. Да, я вертелся как волчок. Но это был веселый, потрясающий опыт. И он все еще потрясающий.